У нас сегодня весьма трогательная и поучительная история медицинской сестры Натальи Родионовой.

Немного обо мне: работаю в практическом здравоохранении с 2000 года. Начала свой путь в ГКБ им. братьев Бахрушиных (ранее №33 им. Остроумова) - медицинской сестрой нейрохирургического отделения и отделения паллиативной помощи, старшей сестрой онкологического отделения. Сейчас работаю в ГП №64 процедурной медицинской сестрой.

Это реальная история из моей жизни, об отправной точке моего профессионального пути.

Почему Вы стали медсестрой - тот вопрос, который мне не раз задавали. Но именно сегодня он открыл самый далекий уголок моей памяти - как давно забытую детскую травму, заблокированную мозгом, но невозможную для полного забвения душой. Как бывает, уберешь вещь в коробку, засунешь её подальше в шкаф - и вроде всё - нет вещи, забыла, вычеркнула. А тут, казалось бы, случайно – раз! и выпала коробка, а из неё старые вещи и некогда вычеркнутая из жизни боль – раз! и полоснула по душе!

Мозг защитил меня, хрупкую в то время девочку, и, через выключение воспоминания, дал возможность полноценно жить, расти, развиваться. Спустя много лет, неожиданно вынув из пыльных закоулков памяти события 30-тилетней давности, я осознала причину моего неприятия равнодушия и бесчеловечности, нетерпимости к дилетантству и стяжательству в медицине. Я нашла то самое зерно, посеянное в мою детскую душу, выросшее в дерево внутреннего, неосознанного уважения к человеческой жизни. Я поняла, почему меня цепляет - до живого, до мяса, до слез - безразличие и презрение к ослабленным и немощным пациентам.

И что же пряталось в закоулках моей памяти, что же сделало меня сегодняшней?

...худенькая девочка семи лет, попавшая в урологическое отделение с пиелонефритом.

Стены некоторых палат разрисованы картинками из мультиков. Палата, куда положили девочку, грустная - в ней серые стены и нет совсем никаких картинок. Семь одинаковых серых кроватей, столько же серых тумбочек, решетки на окнах. Стеклянная стена в коридор - наверное, так удобнее за нами наблюдать. Строгий режим - встать в 7 утра, кровать заправить, подушку треугольником, съесть тошнотворную манную кашу с комочками. Днём - тихий час, кровать, подушка, невкусный обед. Вечером - спать.

Было очень скучно, одиноко и страшно.

...страх.

Вечером отделение вымирало - медицинские сестры уходили смотреть телесериал. Наступало время детей - на посту ни души, за нами не следят через стеклянную стену. Серая стена, наводившая грусть на всех детей, требовала справедливости. В девочке проснулся художник - теперь на ней топтался знатный толстый поросёнок с яркими копытцами. Нарисованный жирным фломастером поросёнок был довольно упитан - ростом, наверное, в метр, как раз с семилетнюю девочку. Теперь не было грустно, и девочка пошла в коридор погулять. В сестринской медсестры смотрели “Рабыню Изауру” - с замиранием сердца она уставилась в сказочные телекартинки и забыла обо всем.

Очнулась девочка одновременно от невероятного ора и запаха хлорки от рук, схвативших её за шиворот и волочивших по коридору. Это был запах Тони - страшной, с крючковатым носом, женщины, лет сорока пяти. Эти руки навсегда врезались в память девочки. Руки с грязно-серыми отворотами халата, всегда дурно пахнувшие хлоркой, запихивавшие в детей таблетки.

Тоня оттащила девочку к буфету и поставила в угол, даже не заметив, что она босая. Простояла она долго, а может быть и нет - было очень холодно, обидно и дико страшно. Беспомощность и темный вечерний коридор - это очень и очень страшно.

Вечерний сериал не дал возможности вспомнить о девочке и её случайно нашла...

...Наденька.

Она отвела маленькую пациентку в палату и, заботливо подоткнув одеяло, уложила спать.

Девочка так и не вспомнит лица Наденьки. Совершенно точно она была очень красива - стройная с осиной талией, в белоснежном халате с выточками, с нежным голосом и походкой балерины.

Наденька и была балериной. В юности она повредила большой палец ноги и не могла больше танцевать. Она часто рассказывала о том, как она пошла в медицину, чтобы вылечиться и вернуться в балет. На утренних обходах обитатели палаты всегда ждали именно Наденьку.

Но следующее утро началось с запаха хлорки, яростного рыка Тони и поросёнка.

...поросенок,

как призналась девочка, был её творением. Даже Тоня с ним была не так страшна - казалось, он защищал своими копытцами от несправедливости и унижений. Хлорковые руки принесли ведро с водой, кинули в меня тряпкой и потребовали убить, стереть поросёнка так, чтобы и следа от него не осталось.

По какой-то причине Наденька-балерина не могла перечить Тоне-Бабе-Яге. И после того, как стена вновь стала однообразно грустной, отвела девочку на сестринский пост, показывать пробирки-стеклышки.

...пробирки-стеклышки.

Наденька была очень искусна в обращении со шприцами и пробирками. В её руках, как у опытного жонглера, все было так контролируемо, так безопасно. Она рассказывала детям, для чего нужно брать анализы, почему на стеклянной трубочке есть линеечка, куда потом деваются пробирки. Наденька была настоящим ангелом, распростёршим свои крылья над всеми детьми отделения.

...в этом отделении девочка побывала еще 4 раза.

И Наденьки больше не видела - может быть она смогла вернуться в балет?

А зловонные хлорные руки так и продолжали запихивать таблетки и таскать маленьких пациентов за шиворот.

Какие все-таки разные бывают медицинские сестры.

...эти разные сестры, как две противоположности, слитые воедино, предопределили мой профессиональный путь.

Наденька - образец человечности и милосердия, того, о чем говорят “относитесь к другим так, как хотите, чтобы относились к вам”.

Тоня - антипод медицинской сестры. Ущербный человек, самоутверждающийся за счет беспомощных детей.

Могут ли сами медицинские сестры распознать в себе Наденьку или Тоню? Или это должны видеть их коллеги и руководство, вырывать с корнем всякие проявления грубости и агрессии?

Каждый может оказаться на больничной койке и в старости познать прелести того или иного обращения с собой. В наших силах сейчас убрать из медицинских коллективов людей, недостойных носить медицинскую форму. В наших силах воспитывать новые поколения медицинских сестер, которых будут помнить, как заботливых ангелов!